Глава (для ознакомления)
Глава 1 Великая драма. Пролог
У Книги Иова есть по крайней мере три особенности, которые надо учитывать при ее толковании. Во-первых, здесь Божьи истины не представлены в виде ровно струящейся богословской мысли и безупречно последовательного, панорамного изложения ключевых библейских доктрин, как, например, в Послании к римлянам. Эту «мозаику» надо собирать одновременно со всех сторон. Ближневосточная поэзия, к жанру которой относится Книга Иова (за исключением трех ее глав), отличается от западной поэзии вообще и, тем более, от поэзии современной.
Западный слог похож на чеканный шаг солдата, который по прямой марширует из точки А в точку Б. Все ясно, все понятно, все логично. Восточный слог, да простит меня читатель, похож на перемещение пьяного, который также движется из точки А в точку Б, но невообразимыми зигзагами, кругами и бросками. Он то прислонится к стене, то обнимет дерево, то сделает несколько шагов вперед, а потом, пытаясь сохранить равновесие, неожиданно попятится. И вроде он целенаправленно движется, но цепляется за все подряд и идет далеко не по кратчайшему пути. Возьмите любой псалом. Вы измучаетесь, пока найдете его структуру. Она есть, но, чтобы ее обнаружить, вам придется постараться. Нет такого проповедника, который бы в тайне не желал, чтобы у псалмопевцев было чуть более западное мышление. Но это восток, и с этим придется считаться.
Во-вторых, по отдельности монологи персонажей, как правило, несут в себе одну-две ключевые мысли, облеченные в поэтические одеяния, повторяющиеся и развивающиеся на всем протяжении повествования. К ним прикреплены мысли поменьше — отрывочные, подобные падающей звезде, стремительные и не повторяющиеся, но обладающие не меньшей — а порой даже большей — богословской ценностью (19:25). В этой кладовой божественного откровения, как и во всех других, скрыто больше, чем кажется на первый взгляд. Слова героев пестрят возвышенными образами и сравнениями, которые мешают уследить за ходохм их теологических рассуждений. Но в зарослях литературного плюща мы находим добрые плоды фундаментального библейского богословия, и какого богословия!
В-третьих, не все, что говорят персонажи этой канонической книги, стоит принимать как истину. На протяжении всего повествования три друга поучают Иова, предлагая ему душепопечительскую помощь, наполненную определенным богословием. В итоге Господь обличил их в том, что они говорили о Нем не так правильно, как Иов (42:8). Однако Он не пояснил при этом, в чем именно заблуждались горе-друзья. Значит, читателю самому предстоит определить эти заблуждения и отделить их от высказываний, соответствующих истине, а это уже дополнительная и серьезная ответственность. Подобной сложности не встретишь больше ни в одной книге Священного Писания.